033. Частное владение женщиной

Сегодня у нас облегченный – субботний! – пост, поэтому не стану насиловать читателей излишней интеллектуальной патокой. Хотя подумать все-таки будет о чем :)

На днях мне попался под руку замечательнейший Декрет, изданный Саратовским Губернским Советом Народных Комиссаров 1 января 1918 года.  Судя по дате, перед нами одна из первых законодательных инициатив новой Власти, и это обстоятельство позволяет составить представление об определенных приоритетах.

В стране революция, страна пребывает в состоянии тяжелейшей войны с внешним противником, однако Советская власть находит время для принятия такого макабра как Декрет об отмене частного владения женщинами. Согласитесь, говорит о многом. По крайней мере – о наболевшем.

Думаю, нет смысла навязывать какие-то личные выводы – их читатель и сам прекрасно сделает, ознакомившись с текстом большевистского Декрета. Призываю лишь обратить внимание на детализацию сценария отторжения женских особей от собственников-эксплуататоров (=мужей), продуманность вариантов развития событий (чего стоит шедевр вроде Примечания к пункту №3 Декрета!), учет интересов заинтересованных в распиле трудящихся (нетрудящимся, согласно п. №10, за удовольствие нового порядка придется неслабо так платить), а также инфернальное лицемерие и цинизм большевистской сволочи (вся вакханалия Декрета подается под соусом заботы о женщине, ее освобождения от ига буржуазных предрассудков и прочей ереси).

Декрет этот открывает перед нами перспективную тему, а именно: сексуальных аспектов большевистской революции. Думаю, если основательно порыться в архивах, можно найти головокружительные откровения, подтверждающие мою давнюю догадку: подлинные корни холокоста, развязанного октябрьским переворотом, кроются именно в сексуальной перверсии большевистских лидеров, которые апеллировали на местах в первую очередь к самым извращенческим инстинктам отбросов общества (по всему спектру – от кокаина и морфия до педерастии, некрофилии и проч.), которые и захватили власть по всей российской глубинке, почуяв возможности для безнаказанной и открытой вакханалии.