Цып-цып-цып!
Банковская индустрия давно эволюционировала в изысканнейший конвейер по криминальному вымогательству денег из финансово безграмотного населения. Мы смиренно и безропотно свыклись с неисчислимыми уловками, с помощью которых банки разводят частных клиентов на дополнительные, никому не нужные услуги, подвергают штрафам, заманивают в ловушки кредитного овердрафта, манипулируют крайними сроками погашения задолженностей и прочая, и прочая. Поразительна, однако, не изначальная нравственная порочность кредитно-финансовой парадигмы, которую человечеству подарили так называемые старые деньги Европы, продрейфовавшие по маршруту Испания — Генуя — Венеция — Амстердам — Германия — Англия, а заразительность дурного примера.
УЮТНОЕ ПРОШЛОЕ
Возьмем, к примеру, замечательный банк Дикого Запада Wells Fargo. Не нужно быть Уорреном Баффетом (1), чтобы проникнуться уважением к этому уютному гиганту. Мой личный опыт общения с Wells Fargo в 1990-е годы — в Сиэтле и Сан-Франциско — оставил воспоминания об этаком семейном докторе в сфере финансовых услуг. Оперативность обслуживания в Wells Fargo балансировала на пределе желаний, вежливость и, главное, эффективность персонала при обработке клиентских запросов не имели аналогов ни в Citibank, ни в Seattle FirstOne (те, с кем мне лично приходилось чаще всего иметь дело). Добавьте сюда онлайн-банкинг, который Wells Fargo одним из самых первых в Америке ввел в обиход, и вы получите гениальное исключение из в целом неприглядного правила: банк в его современной ипостаси априори создан для безнравственного выкачивания денег из обывателей (2).
В какой-то момент меня заинтересовала уникальность Wells Fargo в достаточной мере, чтобы провести исследование, покопаться в истории банка, проследить связи между современным кодексом поведения в работе банка с клиентами и принципами, заложенными в организацию отцами-учредителями. Результатом этого исследования стало эссе «Кудесник симбиоза» («Бизнес-журнал», апрель 2008 года — см. www.business-magazine.ru/profiles/companies/pub301530) — приглашаю к его прочтению всех сомневающихся в существовании исключений в мире кредитно-денежных отношений. За два года изменилось многое.
Wells Fargo принял участие в борьбе за Wachovia — третью после Bear Stearns, Lehman Brothers и Washington Mutual жертву передела собственности, ради которого и задумывался весь современный так называемый финансовый кризис. Wells Fargo противостоял одному из «небожителей» — Citigroup — и вопреки всем мыслимым и немыслимым подыгрываниям со стороны Федерального резерва и республиканского правительства выиграл схватку (3). В результате Wells Fargo сам стал «небожителем»: если не по реальному влиянию во властной иерархии, то хотя бы по размерам — $1,2 трлн активов (четвертые в стране и третьи по рыночной капитализации), 70 млн клиентов, 10 тыс. отделений, 12 тыс. банкоматов и т. д. И вот что удивительно: вместе с новым статусом появились новые манеры.
Ухищрения, о которых сейчас пойдет речь, прописались в Wells Fargo отнюдь не после объединения с Wachovia. Нисколько не сомневаюсь, что в недрах банка едва ли не с момента его создания были представлены родовые тенденции, которые лишь подчеркивали принадлежность Wells Fargo именно к современным банкам, а не благотворительным учреждениям. Другое дело, что тенденции эти (которые на банально-бытовом уровне сводятся к тому, с чего мы сегодня начали разговор, — обману клиента) никогда в Wells Fargo не занимали ключевых позиций и, как следствие, не определяли лицо компании. Сегодня же определяют. Тему этой статьи подсказало беспрецедентное решение федерального судьи Уильяма Алсепа оштрафовать Wells Fargo на весьма недетскую сумму — $203 млн. Причина — умышленная манипуляция транзакциями клиентов с целью вымогательства штрафов за овердрафт.
МЕЛОЧЬ ПО КАРМАНАМ
В 2001 году Wells Fargo взял на вооружение мелкую подлость, которая к тому моменту уже широко применялась конкурентами: обработка платежей, произведенных кредитной картой, производилась не в хронологическом порядке (то есть по мере их поступления), а в зависимости от размера. Самые крупные покупки учитывались первыми, затем следовали средние покупки, под конец — мелкие. В результате создавались ситуации, когда на счете образовывался технический овердрафт на пару-тройку долларов. Причем за месяц возникало до десяти подобных случаев. Это позволяло банку с чистой совестью (в его представлении) штрафовать клиентов на $35 за нарушение правил пользования предоставленным кредитом (то есть набегало до $350 в месяц).
Схему high to low sequencing можно продемонстрировать на простом примере. Предположим, у вас есть карта с овердрафтом $1000. На протяжении месяца вы производите 20 платежей по мелочи, а затем еще с вашего счета списывается крупный платеж в автоматическом режиме. Скажем, $1000 за ипотеку. Если бы учет денежных потоков шел по принципу first in — first out, то вы бы получили единственный штраф за овердрафт (ту самую ипотеку). Однако согласно high to low sequencing ипотечная транзакция будет учтена первой, и в результате вы получите 20 овердрафтов за каждый из платежей по мелочи. Просто и со вкусом.
А главное — «по требованию клиентов». Все это подавалось под соусом благодеяния: клиенты, мол, сами просили, что-бы сначала банк обрабатывал крупные платежи вроде ипотечных, автокредита и т. д. В результате в период с 2005-го по 2007 год Wells Fargo заработал на штрафах по овердрафту $1,4 млрд в одном только штате Калифорния!
Конечно, на фоне этой цифры штраф $203 млн смотрится скромненько, но лиха беда начало. Во-первых, в Соединенных Штатах прецедентное право. Во-вторых, считается, что ежегодно банковская индустрия страны кладет в карман на штрафах по овердрафту $38 млрд!
Скромно полагаю, что грядущая волна исков, аналогичных Wells Fargo, вернет обратно клиентам банков значительную часть уворованной суммы. О том, что в корпоративной голове Wells Fargo что-то качественно деформировалось в морально-этическом отношении, можно судить по официальной реакции банка на решение калифорнийского судьи: «Мы крайне разочарованы судебным решением. Мы убеждены, что метод обработки транзакций, применяемый Wells Fargo, более чем уместен, соответствует интересам клиентов, а также не противоречит требованиям законов и предписаниям надзирающих органов».
Wells Fargo заявил, что и впредь собирается обрабатывать крупные платежи клиентов в приоритетном порядке. Дело, конечно, не в упрямстве банкиров, которые по детской наивности надеются свести решение федерального судьи Алсепа к единичному курьезу. Здесь все очевидно: отмена штрафов за овердрафт — достаточно привлекательный лакомый кусочек, чтобы от него отказались миллионы юристов и клиентов в стране с прецедентным правом.
Рискну предположить, что и Wells Fargo, и остальным коллегам некогда уникального банка предстоит расстаться с миллиардами и миллиардами долларов, полученных из уловки со штрафами по овердрафтам. И не только по этой уловке. В вердикте Уильяма Алсепа помянут и другой гешефт — так называемая теневая кредитная линия (shadow line), которая буквально накануне была объявлена вне закона Федеральным резервом.
Смысл shadow line в том, что банки совершенно незаконно предоставляли клиенту дополнительную, не оговоренную никакими соглашениями кредитную линию уже после того, как возникал овердрафт по основному кредиту. То есть, если раньше у вас возникал овердрафт по карте, очередная транзакция банком блокировалась, и вы просто не могли совершить покупку. В ситуации с теневой кредитной линией вы продолжали беззаботно удовлетворять шопинговый зуд, наивно полагая, что «на счете еще остаются средства». На то теневая кредитная линия и держалась банком в секрете, чтобы клиент не догадался о недопустимом перерасходе и не сдерживал себя в растратах. Из этих дополнительных трат банк извлекал не только дополнительные (повышенные!) проценты, но и специальные fees, отчисления за услуги.
Больше всего мне бы хотелось обратить внимание читателей не на перерождение банка Wells Fargo и не на перспективы лавинообразных исков, которые последуют в ближайшее время, а на прецедент совершенно иного рода. Едва ли не впервые в Америке судебное решение было принято не столько по «букве закона», сколько по «букве совести». В самом деле, не существует никаких законодательных ограничений ни для приоритетной обработки крупных клиентских транзакций, ни для дополнительного кредитования. Банковские нарушения подобного рода лежат исключительно в плоскости нравственности.
Учитывая возможный переход от слов к делам, предостережение создателя Декларации независимости Томаса Джефферсона сегодня актуально как никогда ранее: «Если американский народ когда-нибудь позволит частным банкирам контролировать эмиссию денег сначала через инфляцию, а затем дефляцию, банки и корпорации, которые расплодятся вокруг них, лишат народ собственности в такой мере, что дети окажутся бездомными на земле, завоеванной их предками».
(1) Wells Fargo — один из главных любимцев «старца из Омахи», украшающий портфель Berkshire Hathaway.
(2) Речь в эссе идет не об инвестиционных и венчурных банках, не о ссудно-сберегательных ассоциациях, а о традиционном розничном заведении, предоставляющем услуги checking & current accounts.
(3) Эта история описана в статье «Любовный треугольник», см. «Бизнес-журнал», октябрь 2008 года — www.business-magazine.ru/mech_new/experience/pub308008.
Впервые опубликовано в журнале «D’».