Великое счастье

Великое счастье после десятилетий, казалось, нескончаемых иллюзий, прозреть, наконец, и перестать растягивать самообман на всю длительность жизни!

Прозреть и поставить большой жирный крест, чтобы больше не тратить ни минуты на это космическое болото.

Забавен сам процесс прозрения: движешься неравномерными шагами, вперёд-назад, новая иллюзия подпитывает старую, заменяет её, вводит в новый соблазн. И, кажется, что конца и краю этому мороку не будет.

Как вдруг — бац! — и часовой механизм, который всю жизнь заводил-заводил-заводил, крякнул и — вот она, нирвана! — перестал тикать! Остаётся надеяться, что перестал навсегда.

О каком «бац!» идёт речь? О каком-то неожиданном, но вполне рутинном информационном триггере. Триггере, который сначала ошеломляет своим бесконечным ДНИЩЕМ, а потом ты осознаёшь — ВСЁ! Это — предел. И — главное — наступает понимание тщетности ЛЮБЫХ усилий в ЭТО залезать, пытаться даже не изменить что-то, а хотя бы углядеть ничтожную соломинку, за которую можно потом ухватиться.

Таким информационным триггером стала для меня сегодняшняя история о том, как Тимирязевский суд Москвы приговорил к четырём с половиной годам колонии за вооружённый разбой Антона Мамаева, у которого спинальная мышечная атрофия (ALS — — тот же кошмар, что у Стивена Хокинга), который весит 18 килограмм и который не может самостоятельно оторвать чашку от стола:

«По утверждению следствия и решению суда, Мамаев — грабитель и смог отобрать мопед у двух здоровых мужчин, один из которых служил в спецназе. Якобы в момент совершения преступления в одной руке у Антона был пистолет, а в другой нож. И ими он угрожал несчастным жертвам».

Для меня эта «новость» — абсолютный конец. Конец остаткам иллюзий, которые теплились не пойми уже в каких закутках души.

У Акунина красная нить «Истории государства»: Россия неотделима от власти, от государства. История России — это история её государства. И далее, писатель, которому очень хочется сохранять спокойствие и объективность, страница за страницей выписывает портрет этой власти, этого государства. Столетие за столетием. Чем дальше, тем мрачнее.

Думаю, Акунин горько ошибается. Если бы он вовремя избавился от иллюзий, то понял: история Россия — это история простых людей России. Это история простого народа, безропотного, забитого, затоптанного, замученного, но неизменно сохраняющего веру в Высшую Справедливость, ту самую эллинскую Δικαιοσύνη. На мякине этой веры народ и разводят — от бунта к бунту.

Писать же историю российской власти — это оскорбление русского народа. Потому что на протяжении тысячелетия не было у русского народа большего врага, чем родная власть, ибо ни один иноземный пришелец не причинял этому народу столько горя и страдания, сколько родная власть.