Голубицкий ответил на всё (интервью порталу «КТ-онлайн»)

Голубицкий ответил на всё

(интервью с Сергеем Голубицким, где все вопросы были заданы посетителями портала «КТ-онлайн») 

Признаюсь, был несказанно, да что там — безмерно — удивлен тональностью вопросов! Протер глаза и сразу к Вильянову: «Куда подевались гоблины?! Где растворились злопыхатели?! Неужто модер натянул ежовые рукавицы по самый локоть?» Окончательно растерялся, когда Вильянов уверил: «Да вроде особенно не старались, так  — пара-тройка злобных пи…сов, подавляющее же большинство очень даже доброжелательно вырисовывают». Искренне признателен читателям за это! Уж очень, надо сказать, утомительно созерцать однообразный ландшафт злобы и вечного недовольства. Не устаю повторять: позитив, позитивное мышление — спасение и Рунета, и нашей цивилизации. В знак благодарности и признательности обещаю отвечать на заданные вопросы предельно честно и искренне, без позы и задней мысли о лингвистической красоте текста (последняя задача — самая трудная).
 
Вячеслав Селедкин: О чем беседуют между собой боги различных религий в наше время?
 
О том, что пора, наконец, свернуть лавочку и прекратить безобразие, этот неудавшийся эксперимент с ребрами, яблоками, змеями и религиями, которые во имя милосердия и любви сжигают, замучивают до смерти, истязают, пытают и обезглавливают миллионы и миллионы людей, имевших наглость верить во что-то другое.
 
Юрий Кривенко: Интересно, а каким Вы представляете себя в старости (лет эдак в 70)?
 
Никаким. Я не делаю в жизни прогнозов, не смотрю в будущее, не загадываю, живу только одним днем. Я просыпаюсь и говорю: спасибо тебе, господи, что я есть еще один день!
 
Максим Вдовин: Несколько вопросов: ожидали ли Вы финансового кризиса и смогли ли от него уберечься? Помогла ли Ваша увлеченность астрологией? Насколько успешными оказались Ваши ученики в «Виртуальном колледже», может быть, расскажете success story?
 
О том, что грядет страшнейший, не виданный никогда ранее экономический и финансовый абгемахт, я начал писать в феврале 2006 года («Операция Пузырь»), затем ровно через год отследил негативную динамику и указал на хрестоматийные признаки необратимости развивающихся процессов («Операция Пузырь. Год спустя»). Начиная с весны этого года бил уже во все колокола («Agnus Mercurii», «Пацаны», «Крамерика — репортаж с петлей на шее» — все в «Бизнес-журнале»). Насчет уберечься — это нереально и невозможно. Никто не убережется, можно не сомневаться. Другое дело, что зимовать с миллионом долларов в кармане проще, чем с баранкой. У меня нет миллиона долларов, но чувствую я себя замечательно. Насколько успешны ученики, не знаю — на бирже есть неписаный закон: никто никогда не рассказывает о реальных своих достижениях и неудачах. Всякий раз, когда Вы слышите крики о заработанных миллионах, знайте — врут, как сивые мерины, потому что хотят вытянуть из публики деньги. Астрология никак в борьбе с экономическим кризисом не участвует. 
 
Олег Шамарин: «Если б я был султан», то б имел… Несколько пунктиков от Вашего имени можно?
 
…неограниченные возможности делать людей счастливыми! И близких, и родных, и просто знакомых, и незнакомых. Больше всего мне нравится делать подарки — получаю от этого максимальное удовольствие. Не обязательно — материальные. Можно дарить свое время, свои знания, свой опыт, свои чувства, свои эмоции, доброту. Не важно, что дарить, важно осознавать: дарение — высшее удовольствие в жизни.
 
Natalja Timonen: Самое встречающееся слово в текстах «Голубятни» — «демиург». А скажите, Сергей, Вы какого демиурга имеете в виду, когда себя так называете? Кажется, у него несколько значений, даже противоположных. Ещё вопрос — в Ваших обзорах достаточно часто упоминается о «квадратно-гнездовом мышлении» и ефрейторском духе Рунета. А ещё — о чудовищной энтропии. А есть ли что-то, что Вам в нём импонирует? Да, будет и третий вопрос. Ваше отношение к блогам Вы очень ярко однажды выразили. Может, Вы измените свой взгляд и дадите Вашим читателям такую радость — читать Ваш блог? Хоть Вы удачно обходите формат «Компьютерры», уживая неуживаемое в одном обзоре, но это… как бы общаться в стенах аудитории, а хотелось бы увидеть Вас и, так сказать, в домашних тапочках :)
 
Какого демиурга имею в виду? Вы, Natalja, когда задавали этот вопрос, что хотели услышать: что имею в виду того самого демиурга, который наверху сидит на облаке? Типа, Старый Голубятник окончательно сбрендил, занялся самообожествлением? Ну, тогда не дождетесь :) Я имел в виду «созидателя собственной вселенной», в широком смысле «творца» — единственное значение слова «демиург», которое мне интересно.
Про то, что импонирует в Рунете, — ничто не импонирует. То есть — вообще ничего. Потому что я могу постоянно сравнивать Рунет — с Американетом, Бразилонетом, Франконетом и Германонетом. Хамливее, грубее, самовлюбленнее и глупее Рунета ничего нет.
Отношение к блогам не изменилось. Мне блоги не интересны в принципе. Мне не интересно дискутировать с анонимами — без реальной биографии, реального облика, реальных чувств, в сплошных масках. Я люблю общаться только с живыми людьми.
 
Zip File: Сергей, скажите, пожалуйста, почему Вы так ненавидите продукцию Apple, и откуда Вы взяли очень странную информацию про айфон (в последнем номере КТ), которую, похоже, знаете только Вы? И наконец, при всём при этом, на фотографии, помещённой на главной странице портала, Вы, всё-таки, держите в руках мак! Как это понимать?
 
Я вовсе не ненавижу Apple. Почитайте мою статью в «БЖ» про Стива Джобса («Яблоко и первородство») и поймете, что я с большим пониманием и теплотой отношусь к этому персонажу (который и есть Apple, все в Apple — это Стив Джобс). В продукции же Apple меня раздражает ее ориентация на стадные вкусы (которые этой продукцией и формируются) и гламурную посредственность. Плюс — одержимость проприетарными форматами, единственное назначение которых — вышибать бабки из продаж контента. 
Насчет мака — красивый, правда? Это отборный такой молдавский мак :) К Джобсу отношения не имеет. Разве что к его молодости. 
 
Александр Витер: Сергей, сколько языков Вы знаете и на каком Вам больше всего нравится общаться, кроме русского, ест-но. Хотя, может, Вы на русском говорите по необходимости ;)
 
Языков много знаю. В университетские и в аспирантурные годы очень любил говорить по-французски. Самое незабываемое лингвистическое воспоминание жизни: обед в Петербурге с Ниной Николаевной Берберовой, ее коллегами из Принстонского университета и ректором Марсельского университета. Беседа за столом велась по-русски, по-английски и по-французски одновременно. Мне было так по-неземному хорошо, что это ощущение я, похоже, донесу до могилы на чисто физическом уровне. На румынском и английском я не только говорю, но и думаю. Португальский и немецкий ушли в пассив — по очевидным объективным обстоятельствам (кому они нужны сегодня в информационном универсуме?) В последние годы люблю говорить только по-русски. Если знаю, что человек знает русский, кроме своего родного языка, говорю исключительно на русском. Надоели мне все нерусские языки. Тем не менее, убежден, что знание языка — это самое главное знание для любого человека, потому что ничто другое не расширяет мировоззрение и не вправляет мозги так, как иностранные языки. 
 
Адриано Челентано: В одной из «Голубятен» автор обмолвился, что он вегетарианец с 25-летним стажем (КТ, № 698 от 21 августа 2007). Там еще Сергей Михайлович описывал свое пребывание на Украине и как его сын увидел не совсем понятную для ребенка наклейку на стекле автомобиля, и старшему Голубицкому пришлось отвечать на острые детские вопросы. В связи с этим мне и хотелось бы прочитать или услышать размышления товарища Голубицкого о вегетарианстве. Как он дошел до жизни такой? Что такого случилось 26 лет назад? Отказывается ли он только от мяса или еще и от рыбы, птицы, яиц и молочных продуктов? Как ему удавалось в первые годы своего вегетарианства не обижать хлебосольных хозяек, от всего сердца предлагающих попробовать свои котлеты? Были ли за эти годы какие-нибудь отступления от правил? И вообще, есть ли какие-то правила? Или он просто не любит мясо?
 
26 лет назад я прочитал книжку Ника Дугласа и Пенни Слингер о тантре и заинтересовался сначала йогой, а потом и всей параферналией — Ведами, индийской философией, санскритом и проч. Сначала я занимался йогой и замечательно ел мясо, но очень быстро обнаружил, что элементарно не могу сесть в лотос (падмасан) из-за врожденной негибкости суставов. В хатха-йоге отказ от мяса изначально возникает по чисто физическим предписанием — уже через месяц человек легко сворачивается в любой узел. Дальше приходит понимание чистоты-нечистоты пищи, затем — уже венец духовного развития: ахимса. Так и докатился. Птицу не ем, яйца ем, рыбу тоже. Сегодня вегетарианство для меня — исключительно нравственное понятие. Я не ем то, чего мне жалко. Рыбу мне не жалко (хотя и понимаю, что это неправильно), а вот курицу — уже жалко. Яйца, сами понимаете, тоже не жалко. Зато съесть ягненка — вообще невообразимо. Если бы заставляли, я скорее бы согласился съесть таракана или мокрицу какую-нибудь. Хлебосольные хозяйки, которым пришло бы в голову заставить меня есть мясо (зная, что я его не ем), собираются все вместе в дружную колонну и идут… очень далеко! Вместе со своим хлебосолом. 
 
Aнтон Гречин: Сергей, любите ли Вы читать книги? Читали ли Вы Сергея Алексеева, вашего тёзку? Если да, то как Вам? Заранее спасибо!
 
Вопрос о любви к чтению для меня неестественен. Это что-то вроде: «Любите ли вы есть? А пить?» Чтение — это физиологическая потребность. Сергея Алексеева не читал.
 
Ванька Пьяный Врач: Если произойдет Г.К. (кирдык,  в общем) во всем мире, то что будет в Вашем городе, куда Вы сразу после Г.К направитесь, что оно будет? Мы как-то с друганом засели за этой темой (потенциал у нее огромнейший!), спорили, обдумывали, раскраснелись аж! Основным условием мы ставили отсутствие власти как класса (БЕСПРЕДЕЛ!!!) и небольшой процент населения — оставшихся людей узкой категории (студенты, школьники, <журналисты-голубятники> е.т.ц).
 
Кирдык я встречу там, где буду в момент кирдыка. Никуда специально убегать не стану. Отсутствие власти — самое страшное, что только можно себе представить. Анархия в условиях прогрессивной дегенерации человечества — это ад во плоти. 
 
Иван Иоганнович Федоров-Гутенбергский: Вы книги со всяких электроигрушек читаете — это, все-таки, мера вынужденная и при прочих равных читали бы бумажные издания или «цифра» Вам, так сказать, идейно близка? Вреда «цифры» не замечаете (не только книг касается)? 
 
Я читаю книги только с «электроигрушек». Даже если покупаю какую-то книгу, то чаще всего ее сканирую и перевожу в цифровой вид. Вреда цифры не замечаю. Цифра мне идейно близка. 
 
Александр Багаев: Сергей, с большим удовольствием читаю написанные Вами истории компаний и людей в рассылках «Практической школы финансового интернет-трейдинга». Интересно узнать, а есть ли у Вас мысли написать из этих историй книгу наподобие книги «Как зовут вашего бога? Великие аферы XX века»?
 
А чего ее писать? Она написана давно. В двухтомнике «Великих афер» было 26 историй. После выхода книги я написал еще 111 эссе. На 10 томов хватит. Отдельное издание — даже не сомневаюсь — рано или поздно будет. 
 
Петр Романсон: Расскажите, пожалуйста, как Вы носите на себе свои многочисленные электронные игрушки, когда Вы не на машине? Думаю, стиль у Вас достаточно строгий и на гика Вы навряд походите, тем не менее придумать, как разместить хотя бы даже самое необходимое, типа мобильного телефона, кпк, плеера, функционально и эстетично — вопрос не из легких.
 
Дмитрий Мендрелюк подарил мне как-то шикарный жилет, в котором около 30 карманов (фоторепортерский, надо понимать, по изначальному назначению). Сегодня это у меня самая любимая шмотка для ношения гаджетов. Когда жилет не по сезону, распихиваю по карманам — джинсов, курток. Стиль у меня как раз гиковский и не строгий. Последний раз костюм с галстуком я надевал 11 лет назад. Больше, надеюсь, не придется никогда. Галстук уж точно не надену — просто ненавижу эту удавку!
 
Konsul666: Расскажите, пожалуйста, о работе в Интернете? Что это за работа такая? Мне што-то не верится, што там без обмана, а я пока не могу больше нигде работать.
 
В Интернете сегодня работы — море! Есть с обманом, есть без обмана. Выбор зависит не от Интернета, а от выбирающего. Вы вот выбрали себе вполне говорящий ник — 666. С таким ником — бояться ли обмана?
 
Павел Б: Сергей, скажите, пожалуйста, какой из Ваших гаджетов (электронных) самый любимый? А также такой вопрос: думали ли Вы после окончания института, чем будете заниматься? И совпали ли Ваши планы с текущей реальностью?
 
Любимый гаджет — ноутбук Sony SZ650N (планирую, кстати, до конца года заменить на Sony Z591U). Потом идут Sony PRS-505, Cowon D2, Cowon Q5, HTC Touch Pro. Короче, я все свои гаджеты люблю. После университета я хотел заниматься наукой филологией в АН, куда меня распределили. Жизнь распорядилась иначе — почему так случилось, я рассказывал много раз. Например, в интервью журналу «Современный трейдинг».
 
Михаил Кондратьев: Сергей, скажите, то, что Вы, как Одиссей, странствуете по миру 9 месяцев в году — это внутренняя потребность или внешние обстоятельства? И что должно произойти, чтобы Вы окончательно стали гражданином мира, исключая посыл «Где хорошо, там и родина»? Вы души не чаете в вашем сынишке, что очевидно по текстам Ваших публикаций. Скажите, в какой стране Вы пожелали бы ему расти (не географически, а ментально)? И последний вопрос. Вы, насколько понимаю, умышленно провоцируете читателей своими публикациями и стилистикой в них. Провоцируете, пытаясь подвигнуть нас к размышлению. Скажите, где, по-вашему, та грань, за которой несогласие с другим мнением вызывает разрушительные последствия? И есть ли для Вас абсолютные авторитеты? 
 
Странствия — это внешние обстоятельства, которые полностью совпадают — чудесное такое совпадение! — с внутренней потребностью. Посыл «где хорошо, там родина» для меня не актуален — мне везде хорошо, потому что я могу зарабатывать на пропитание хоть в Антарктиде (был бы только Интернет), а главное — хорошо мне внутри себя, поэтому внешний мир, если он не сопряжен с лишением свобод, значения не имеет. Мое единственное пожелание внешнему миру — оставить меня в покое. Мой сын растет в России, на Украине, в Молдавии и Индии. Попеременно. Потому что путешествует всегда со мной. Лучшая страна для моего сына (не географически, а ментально) — это его отец, который отдает ему все, что только в силах отдать. Грань, за которой несогласие с другим мнением вызывает разрушительные последствия, называется хамством. Если не хамить, то можно не соглашаться хоть до посинения. Абсолютный авторитет есть, но только один — Экзюпери. Иными словами, это единственный человек, которому я верю абсолютно, потому что своей жизнью он реализовал высший идеал в том виде, как я себе этот идеал представляю. Кроме того, я разделяю мировоззрение «Цитадели» от первой строки до последней. О том, что «Цитадель» — величайшая Библия ХХ века, я кажется, неоднократно писал. К великому сожалению, судьба этой книги совершенно не адекватна ее значению.
 
Про историю появления в «Компьютерре», отношение к футболу и полезность астрологии читайте в продолжении интервью
 
Сергей Голубицкий, Сергей Вильянов
 
Впервые опубликовано на портале «Компьютерра-онлайн».