О безоговорочном доверии общества к финансовым аналитикам

Информационное сопровождение нового Инвестиционного курса vCollege, подготовленного совместно с прайм-брокером Exante, мы продолжим сегодня рассказом о «Золотом веке» финансовых аналитиков, его закате и уроках для скорого будущего в развитии российского фондового рынка.


В середине 90-х годов, когда я открыл свой первый брокерский счёт в Charles Schwab и начал торговать на бирже, основным источником информации для трейдера был телевизор. Истиной в конечной инстанции, безусловно, считался печатный «авторитет» The Wall Street Journal, однако в чести газетное слово было только среди инвесторов, поскольку «горячая» информация, опубликованная в WSJ, была, как правило, дисконтирована рынком и в спекуляциях пользы не приносила.

Другое дело «голубой глаз»! Здесь рождались и умирали сенсации, создавались тренды, лепились из воздуха миллиардные состояния ещё толком не оперившихся «доткомов». Но главное, на телевидении восходили полноценные шоу-звезды в сфере, для индустрии развлечений совсем, казалось бы, неподходящей. Речь о финансовых аналитиках, которые в период с 1997 по 2000 годы затмевали по популярности и общественному влиянию политиков и миллиардеров.

Эпоха революции доткомов стала звёздным часом для скромной бухгалтерской братии, чей удел до и после ограничивался кропотливым и скучным ковырянием в балансах, да отчётах о прибыли и движении капитала. Малосильный оживляж в монотонную жизнь финансовых аналитиков привносили собрания акционеров и конференс-коллы, приуроченные к регистрации в SEC (Комиссии по ценным бумагам и биржам) Form 10-Q и 10-К (квартального и годового отчёта), да редкие мимолётные вызовы на эфир CNBC для подтверждения слов телеведущих.

Совсем иначе складывалась судьба финансовых аналитиков в лихие окрестности Y2K (кто-нибудь ещё помнит безумные переживания вокруг Y2K bug — «страшной» ошибки компьютерной вселенной?) Никогда не забуду тот день, когда я впервые увидел интервью Абби Коен на канале CNBC, ради которого были разорвана вся программная сетка и прерваны все текущие репортажи! В тот момент к экрану телевизоров прильнули по самым скромным подсчётам 150 миллионов человек (об этом с гордостью сообщили потом сами ведущие), которые на протяжении полного часа внимали каждому слову Великой Богини Perma-Bull, бесконечного бычьего рынка!

Абби была тоскливым оратором. Своим монотонным, слегка гнусавым (из-за неизбывного еврейского акцента) голосом, под стать Алану Гриншпану, Саваофу Федерального резерва, она бубнила под нос прекрасные вещи: «Положение дел в американской экономике восхитительное. Интернет-компании — наше будущее. Моника Левински — это ничто по сравнению с Yahoo и Amazon и никогда хронические проблемы японских банков не повредят мировой репутации американских банков».

abby cohen vcollege

150 миллионов рядовых американцев слушали, затаив дыхание, волшебную Абби, а затем хватались за трубку, звонили своим брокерам и выпаливали: «Покупай! Что покупать? А что угодно! Покупай всё, что минуту назад помянула наша Абби!»

Забавно, что регулярные выступления самой культового финансового аналитика Америки совсем не отличались разнообразием: Абби Коэн была патологическим «быком» (отсюда и слегка ироничное её прозвище — Perma-Bull) и всегда предсказывала только рыночный рост. Абби говорила о «секулярном аптренде» накануне марта 2000 года, когда с оглушительным грохотом схлопнулся пузырь «доткомов». Но и после этого ничего не изменилось: Абби проповедовала рост и в 2001-м, и в 2002-м, и в 2003-м, и даже в 2008 году!

В декабре 2007 года она предсказала восхождение индекса S&P500 до уровня 1675, после чего терпение её работодателя — банка Goldman Sachs — лопнуло и в марте 2008 Абби сместили с кресла главного финансового аналитика, запретив делать публичные прогнозы. Очень, надо сказать, вовремя: в ноябре того же года индекс S&P500 грохнулся до 741 пункта (чуть меньше половины предсказания Коэн).

Надо сказать, что эпоха «доткомов» стала звёздным часом не одной Абби Коэн. Ральф Акампора, Питер Линч, Джеймс (Джим) Крамер — узнаваемость в самых широких слоях общества имён этих финансовых аналитиков давала фору футболистам и актёрам Голливуда.

В чём же причина столь неадекватной популярности людей, чья профессия, вроде как, не располагает к прямому контакту с обывателями? В конце концов для общения с около биржевой и далёкой от биржи публикой создана армия финансовых журналистов, которых в Америке неприлично много.

Интересную подсказку нам даёт исследование профессора Гётеборгского университета Эрика Лидена («Stock Recommendations in Swedish Printed Media: Leading or Misleading?»), которое будучи посвящённым шведским, а не американским реалиям, помогает обнаружить универсальные закономерности. Работа Лидена показала, что в период с 1996 по 2000 годы рекомендации журналистов, пишущих на финансовую тематику, распределялись вполне уравновешенно: 218 — советов Buy (покупать) против 189 Sell (продавать). Пропорция 1,15 к 1 вполне укладывается в представления об объективности биржевых прогнозов.

Совсем иная картинка получилась у Эрика Лидена при анализе рекомендаций профессиональных финансовых аналитиков: за тот же период 99 голосов были отданы Buy и только 35 — Sell! Пропорция 3 к 1 однозначно говорит о как минимум конфликте интересов.

То, что у Абби Коен со товарищи конфликт интересов однозначно присутствовал, сомнений не вызывает. В 70-е годы Абби Джозеф Коен служила в центральном офисе Федерального резерва, в 80-е была вице-президентом Drexel Burnham Lambert (той самой легендарной конторе, которая вместе с Майклом Миленом изобрела «мусорные облигации»: историю я описал в «Хуцпе, которая потрясла мир»), в 90-м была назначена вице-президентом Комитета инвестиционной политики банка Goldman Sachs, а затем и его ведущим финансовым аналитиком. Давая бесконечные рекомендации «покупать», Абби Коен вещала от имени банка и представляла интересы банка, который являлся главным андеррайтером «доткомовских» проектов (Goldman Sachs финансировал выход на биржу 23,1% интернет-пузырей, Morgan Stanley — 16% и Credit Suisse First Boston — 15,9%) — чего же тут удивляться её «пермабульству»?

Любопытен, однако не сам конфликт интересов финансовых аналитиков, а причина, по которой эти эксперты пользовались безоговорочным доверием общества. Финансовых журналистов (вроде Марии Бартиромо) публика воспринимала расслабленно (больше любуясь её миловидной внешностью, чем прислушиваясь к словам), зато каждое слово финансовых аналитиков оценивали как прямое руководство к действию. Почему так?

maria bartiromo vcollege

Причины две. Первая кроется в главном биржевом двигателе. Вопреки представлениям обывателей финансовые рынки приводятся в движение не объективной реальностью, а отражением этой реальности в сознании. Иными словами, для импульса на бирже требуется не столько позитив (или негатив) в реальных событиях, связанных с жизнью компании или экономики в целом, а соответствие (для бычьего движения, либо несоответствие — для медвежьего) этого позитива ожиданиям рынка.

Мне лично сложнее всего было привыкнуть в трейдинге к тому обстоятельству, что какими бы замечательными не были цифры EPS (доход в расчёте на акцию), объявленные компанией, стоит им лишь чуточку оказаться хуже так называемых whisper numbers (ожиданий рынка, «нашёптанных» финансовыми аналитиками), как акции мигом обрушивались. И наоборот: компания демонстрирует жуткий убыток (скажем, минус 60 центов с акции), а её бумаги взлетает до небес только на том основании, что whisper numbers предсказывали убыток больше доллара.

Такой приоритет виртуальной информации над реальностью неизбежно приводил к деформации картинки, в которой мнение авторитетного человека легко расправлялось с опасениями здравого смысла. «Всё хорошо!» — говорит Абби Коен, и для торгующего обывателя её слова важнее, чем тревога за компанию, которая, ещё ни разу не заработав ни цента в своей биографии, стоит на бирже уже больше, чем какой-нибудь Caterpillar, чьи трактора украшают все американские поля почти столетие.

Вторая причина безоговорочного доверия общества финансовым аналитикам кроется в ауре профессионализма, которая в системе мифологического мышления — этой единственно доступной для массового сознания форме — выполняет роль полиграфа. Это что-то типа институтского диплома, который обязательно нужно предъявлять при приёме в госучреждении на должность, которая по регламенту требует наличия высшего образования. Будь вы хоть семи пядей во лбу и даже гениальны, без «корочки» в глазах государственной машины вы не человек (о том, что диплом легко можно купить, а то и вовсе обойти при наличии «правильных» связей, мы сейчас говорить не будем).

Почему же слушают, но не прислушиваются к финансовым журналистам? Потому что нет авторитета. «Мало каши ели» в сознании обывателя. Совсем другое дело — финансовый аналитик! Эксперт. Профессионал. Почти бог, особенно когда работает в Goldman Sachs или Morgan Stanley. Доверие к такому — полнейшее, причём на уровне подсознания (там, где миф только и работает).

После сдутия первого доткомовского пузыря роль финансовых аналитиков в американском около биржевом космосе существенно ослабела. Окончательный удар по их публичному имиджу нанёс кризис 2008 года. Позволю себе небольшую цитату из статьи «Крамерика: репортаж с петлёй на шее», в которой я описал по горячим следам один из репутационных конфузов того времени: «11 марта 2008 года, телестудия CNBC, прямой эфир. Самый влиятельный и популярный финансовый аналитик Америки, учредитель мегаресурса TheStreet.com, а по совместительству — владелец хедж-фонда Джим Крамер отвечает на вопросы зрителей: «Должен ли я беспокоиться о компании Bear Stearns (BSC) в плане ликвидности и продавать её акции? НЕТ, НЕТ и ещё раз НЕТ!!! Bear Sterns в полном порядке, не продавайте акции, у Bear Stearns нет никаких проблем, продавать акции — это глупость! Не будьте глупцами! 12 марта — на следующий день, после громогласной рекомендации Джима Крамера — акции BSC упали на 1,4 доллара, 13 марта — ещё на 4,6 доллара, 14 марта — уже на 27 долларов, а в воскресенье вечером руководство Bear Stearns подписало соглашение о поглощении компании банком JP Morgan Chase из расчёта 2 доллара за акцию!»

cramer vcollege

Подведём итоги. Америка, похоже, уже преодолела комплекс наивного доверия, характерный для этапа становления гиперинформационного пространства. В России, к сожалению, этот этап применительно к фондовому рынку ещё и не начинался. Парадоксальная ситуация: гиперинформационное пространство давно сформировалось, а вот фондовый рынок так и не вызрел. Даже из яйца не вылупился.

Ситуация усугубляется ещё и тем обстоятельством, что вопреки наличию развитого Интернета, общество использует мировую компьютерную сеть не для получения информации, а исключительно для социализации (ВКонтакте, Facebook и проч.) Такую ущербность легко объяснить языковой ограниченностью (уровень знания английского языка, как, впрочем, и остальных иностранных языков, в широких слоях населения хуже не придумаешь), однако легче от объяснений не становится, потому что информационное пространство целиком и полностью формируется телевидением.

Если фондовый рынок в России всё-таки выйдет из зачаточного своего состояния (а я убеждён в силу многих причин, что это случится, причём довольно скоро), то телевидение снова станет единственным и главным проводником мнений и источником информации для населения. А потому нужно быть готовым к ситуации, когда эфир заполонят «финансовые аналитики», «профессионалы фондового рынка» и прочие эксперты, которые начнут продавливать повестку дня, написанную для них работодателями. Надеюсь, наш рассказ об американских первопроходцах, лихо манипулировавших общественным сознанием на протяжении доброго десятилетия, придётся весьма кстати.

(С) Школа биржевого трейдинга vCollege